Великие полвека французско-немецкой дружбы

Немецкая Henkel & Grossé Company во многом разработала стиль бижутерии Christian Dior: цветы и гирлянды, разноцветные кристаллы, крупные жемчужины, полудрагоценные камни, смешанные с искусственными, многоярусные ожерелья с разноцветными кристаллами... Это был жизнерадостный, яркий, но благородный стиль.

Конечно, Christian Dior использовал украшения на показах своих коллекций с самого начала. Это было то, что принято называть костюмной бижутерией, которую тогда выпускали все французские модные дома, возникшие задолго до Dior: с конца 20-х, в 30-е и 40-е это уже было повсеместной практикой. В 50-е же вообще невозможно было представить себе то, к чему мы привыкли сейчас, когда в глянцевом журнале в фэшн-съемке в одном луке могут быть соединены платье одной марки, туфли другой и украшения третьей.

Знаменитая французская журналистка Жанни Саме, проработавшая больше 50 лет газетным фэшн-обозревателем сначала в L’Aurore потом в Figaro, рассказывает, что когда она начинала работать, невозможно было прийти в тот же Christian Dior или Givenchy и взять на съемку, например, платье: выдавался только полный лук, вместе с туфлями, перчатками, шляпкой и, непременно, украшениями. Поэтому костюмная бижутерия присутствовала уже на самом первом показе Кристиана Диора 12 февраля 1947 года. 

Кутюрные дома сами не занимались производством костюмной бижутерии (как и обуви, перчаток и прочих аксессуаров), они отдавали свои заказы известным ремесленным компаниям, специализирующимся на том или ином продукте. Первые украшения для Dior делала, в том числе, и знаменитая мастерская Gripoix, которая много работала для Chanel и других в предвоенные и послевоенные годы, и не менее знаменитая Robert Goossens, работавшая для все той же Chanel, Cristóbal Balenciaga, Yves Saint Laurent и Madame Gres — собственно, тогда все известные мануфактуры делали украшения для всех известных парижских кутюрных домов. В 50-е с Christian Dior (особенно его американским подразделением) много сотрудничает известный дизайнер и создатель Schreiner Jewelry Company Генри Шрейнер, эмигрировавший в 1927 году из Баварии в Америку. Он, его дочь Терри и ее муж Амброс Альберт, которые тоже работали в компании с 1953 года, несколько лет сотрудничали с Dior и, в том числе, делали украшения для шоу Christian Dior, вплоть до самой смерти Генри Шрейнера в 1954 году. А с 1955 года начинается долгий роман Christian Dior со знаменитой немецкой мануфактурой Grossé.

Компанию Henkel & Grosse (Grossé — их товарный знак) в 1907 году основали Хенрик Хенкель и Флорентин Гросс, которые, кстати, были шуринами, в Пфорцхайме, центре немецкого ювелирного производства, его так и называли: «золотой город». Особенного расцвета их бизнес достиг в 30-е годы, когда они стали делать эффектные, как сейчас сказали бы, минималистичные украшения в стиле баухауса из галалита, синтетической пластмассы на основе казеина и формальдегида. Собственно, тогда же они начали сотрудничать с Lanvin, Robert Piguet и Schiaparelli, открыли офис в Париже в 1936 году, а в 1937 году получили медаль на Парижской Всемирной выставке. За время Второй мировой войны производство, конечно, пришло в упадок, головной офис компании в Пфорцхайме был разрушен во время бомбежек союзников. Но после войны компания разработала новую маркетинговую стратегию, открыла офис в Нью-Йорке и дела поправились. Но действительно новый этап начался в 1955 году, когда французское правительство одобрило лицензионное соглашение, согласно которому именно Henkel & Grossе должны были разрабатывать и производить костюмные украшения для Christian Dior. Для этого была создана отдельная компания Christian Dior Bijoux. Процесс одобрения (необходимый в послевоенные годы, если речь шла о немецких компаниях) происходил при живейшем участие молодого сотрудника министерства финансов и экономики Валери Жискар д’Эстена, будущего французского президента. Это было одно из первых послевоенных соглашений в сфере производства и торговли между бывшими противниками.

Все украшения, которые Grossé делали для Dior, непременно маркировались, но эта маркировка, как и у украшений всех других кутюрных домов, менялась от декады к декаде: в 50-е годы украшения подписывались как “Dior West Germany” или “Made in Germany for Christian Dior” (часто, но не всегда, с указанием года), в 60-е и 70-е как “Chr.Dior” со знаком копирайта и годом, а в 80-е и дальше как “Christian Dior” со знаком копирайта и годом. То есть знак копирайта на украшениях Dior появляется уже в 60-е. 

Именно Grossé во многом разработала стиль бижутерии Christian Dior — непременные цветы и гирлянды, разноцветные кристаллы, крупные жемчужины, полудрагоценные камни, смешанные с искусственными кристаллами, броши в стиле «снежинка», крупные квадратные кресты, многоярусные ожерелья с разноцветными камнями. Это был жизнерадостный, достаточно яркий, но благородный стиль. 

Брошь Christian Dior 1969 г. из нашей коллекции

Лицензионное соглашение, заключенное в 1955 году, просуществовало 50 лет и все эти годы Grossé исправно работал для Christian Dior — со времен самого Кристиана Диора, через несколько сезонов Ива Сен Лорана, на протяжении всей долгой эпохи Марка Боана и вплоть до времени Джона Гальяно. А в 2005 году Christian Dior купил Henkel & Grossé так же, как Chanel в том же самом году купила Robert Goossens, много лет производившего для нее украшения. Смысл такого рода сделок в том, чтобы сохранить под своим крылом высококлассные ремесленные производства, в которых нуждаются глобальные люксовые бренды. То, что сегодня делают для Рафа Симонса мастера Henkel & Grossе лет через 20 будет таким же редким и ценным, как вещи, сделанные, например, при Джоне Гальяно. Ну а то, что они делали 50, 40 или 30 лет назад с каждым годом становятся все более и более ценным — и все более и более редким.