Как встретились две легенды

Соню Делоне и Коко Шанель связывали не просто отношения «кутюрье – клиент», они были старыми и добрыми знакомыми, и в ту самую эпоху ар-деко, то есть между двумя мировыми войнами, принадлежали к одному кругу.

Конечно, Соня Делоне была русской, — как половина парижской модернистско-абстракционистской тусовки эпохи ар-деко. Но даже если вы этого не знали, достаточно взглянуть на этот прекрасный кутюрный комплект Chanel, как сразу все становится понятно. Кто еще мог соединить в одном наряде широкие продольные полосы, декоративную тесьму, сложные переходы оттенков синего и оптические эффекты складок и узких белых продольных полос? Впрочем, цветовая сдержанность, свойственная этому наряду, скорее всего, от Габриэль Шанель, в чьих кутюрных мастерских он был создан в 1970 году. Вероятно, это она на примерках отговорила Соню от ее обычных сочетаний синего, красного, белого, желтого, черного и зеленого. Вкус Шанель был куда более строгим и выдержанным, чем у Сони. Зато Соня была не просто художницей, но настоящей звездой авангарда.
Соню Делоне и Коко Шанель связывали не просто отношения «кутюрье — клиент», они были старыми и добрыми знакомыми, и в ту самую эпоху ар-деко, то есть между двумя мировыми войнами, принадлежали к одному кругу. В этом кругу было довольно много русских девушек — но, по большей части, они были тем, что принято называть «муза» — то есть подругами и женами поэтов, музыкантов и художников, хозяйками салонов, но не творцами. Такова была Эльза Триоле, младшая сестра Лили Брик и жена знаменитого поэта Луи Арагона (им обеим будет посвящать свои платья Ив Сен-Лоран), такова была Мизия Серт, жена художника Жозе Мария Серта, ближайшая подруга Шанель. Про Галу Дали, Надю Леже и Лидию Делекторскую можно даже не говорить.
Мизия дружила, среди прочего, с Пикассо, Стравинским и Дягелевым, именно так Шанель сблизилась с ними и в результате сделала костюмы для дягелевского балета «Голубой экспресс», декорации для которого сделал Пикассо, а со Стравинским завела роман. Она всегда стремилась быть полноправным членом парижской богемы, ей хотелось, чтобы ее воспринимали как творческую фигуру, а не просто как разбогатевшую модистку. Впрочем, ее талант был сугубо прикладного свойства, художницы из нее так и не получилось и опыт с дягелевским балетом так и не получил сколько-нибудь заметного продолжения.
Соня же была не просто женой известного художника Робера Делоне — она сама была не менее известной художницей. Родившаяся под Полтавой, выросшая в Петербурге, учившаяся в Париже, она стала одной из главных французских звезд абстрактной живописи — вместе с Александрой Экстер и Натальей Гончаровой. Они вместе с Робером разработали свой вариант абстрактной живописи — симультанизм, который знаменитый поэт и художественный критик Гийом Аполлинер назвал «орфизмом» и который был посвящен цветовой динамике и оптическим иллюзиям. При этом в ее картинах видны были сразу все ее русские корни — прежде всего, конечно, Кандинский, но и Малевич и даже Шагал.
Проведя вторую половину 10-х годов в Испании, Соня там познакомилась с Дягелевым и оформила его постановку «Клеопатры» на музыку Аренского. Но это было не единственным совпадением в профессиональной карьере Делоне и Шанель. Вернувшись в Париж в 1920 году, Соня несколько забросила живопись, страстно увлеклась дизайном всего, от предметов интерьера, панно до росписи автомобилей, и еще более страстно — модой. Она много занималась дизайном текстиля и делала ткани в том числе для Chanel, начала моделировать и шить одежду и даже в 1924 году открыла на Елисейских «Симультанистский бутик», где продавала свои платья. Свои любимые живописные мотивы — зигзаги, полосы, ромбы и знаменитые концентрические круги — она переносила на свои ткани и платья, которые в отношении кроя были, в сущности, незамысловаты. Однако она имела в 20-е громкий успех и ее «оптическое платье» в 1925 году даже появилось на обложке американского Vogue.
Впрочем, до успеха маленького черного платья Chanel, появившегося в то же самое время, ей было, конечно, далеко. И если в искусстве Шанель не могла составить никакой конкуренции Сони Делоне, ставшей в конце концов офицером ордена Почетного легиона и первой женщиной-художником, получившей персональную выставку в Лувре, то вот в моде все было как раз наоборот — тут Шанель была не то что генералом, а просто маршалом, и абсолютно вне конкуренции.
К тому времени, когда Шанель вернулась в моду после долгой жизни взаперти в Швейцарии, то есть к концу 50-х, Соня Делоне была уже заслуженным классиком искусства XX века, персонажем из учебника по истории авангарда и вообще живой легендой. Шанель же появилась в Париже с сомнительной репутацией чуть ли не коллаборционистки и вообще особы с мягко говоря неоднозначным прошлым. Но ей хватило буквально пары сезонов, чтобы тоже стать живой легендой и абсолютным классиком — только в моде. Они сохранили добрые отношения, Шанель обращалась к Соне по поводу принтов для своих тканей, Соня же заказывала у Шанель некоторые наряды.
Кутюрный комплект Chanel для Сони Делоне
Этот уникальный комплект, широкое платье и свободный жакет, особенно цене еще и тем, что был сшит в последние годы жизни Коко Шанель. Можно представить, как две эти легендарные дамы, которым было уже хорошо за 80 (Соня Делоне, кстати, пережила Шанель на 6 лет и умерла в 1979 году в 94 года), обсуждали цвет и принт ткани, крой и особенности фасона. И хотя любая кутюрная вещь Chanel — это настоящая ценность, но сочетание двух таких великих имен делает этот наряд haute couture еще более исключительным.